Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга вторая - Владимир Броудо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Станция Магдагачи
Семафор беспричинно сорвалсяИ навстречу, вперёд побежал,Не петлял по пути, не метался,Средь сомнений впотьмах не блуждал.
Не кричал, не ревел оглашено,В глубине тайной целью томим,С нерастраченным временем рвеньемБыть старался служакой лихим.
Угрожающе вытянув шею,Возмущённой поднятый волной,Красным светом сильней пламенея,Он вдруг стал неприступной стеной.
И, тревогу усилив гудками,Многотонною ношей своей,Эшелон засвистел тормозамиИ захлопал замками дверей,
Утонул в скрежетаньи и стонах.Что застигнуты были врасплох,Задрожали надрывно вагоныПодавляя трусливости вздох,
Дымку лёгкую наважденья…Поезд только лишь пыл загасил,Прокатился приказ: построеньеКараула и внутренних сил.
Это станция Магдагачи.Вот засыпанный снегом перрон.Ёлки с ветром о чём-то судачатЯзыками мохнатых крон.
От мороза дрожат осинки,Тонконого взметнувшись ввысь,С их вершинок слетая, снежинкиВ серебристую ленту сплелись.
Перегон
И. Я-ну
Он в машине сидел и не мёрз,Лишь стеклянно оглядывал дали,А вот нас пробирал мороз:Мы ведь в кителях побежали.
Прокатилось, что полчасаЭшелону стоять в Магдагачах.Командир, разлепляя глаза,Боевую поставил задачу:
Чтоб чего не случилось в пути,Осмотреть и проверить крепленье,Чтобы технике не сойти,Не сорваться во время движенья.
Треть версты пробежать – ерунда.Только в самом конце состава,Три коротких гудка поезд далИ на станции нас оставил.
Он в машине сидел и не мёрз,Лишь стеклянно оглядывал дали,А вот нас пробирал мороз:Мы ведь в кителях побежали.
Поезд мчался на всех парах,Он с ветрами играл вдогонкуТак, что свист раздавался в ушах,И звенели, застыв, перепонки.
Слёзы градом катились из глаз,Камнепадом слетая по лицам…Что по сцепкам бежать. Вот где КрАЗ…Как к нему на ходу подступиться?
Есть в характере наших людейБеспощадность к последней рубашке,Усмехнуться друзьям озорней,Чтоб те дали скорее отмашку.
Он в машине сидел и не мёрз,Лишь стеклянно оглядывал дали,А вот нас пробирал мороз:Мы ведь в кителях побежали.
Близко к борту поставили КрАЗ,Нам никак не пробраться под днищем,Не ползти, разгребая грязь,Не дышать ядовитым пылищем.
И цепочкой пошли по борту,На крепленье платформы надеясь,Чтоб не ухнуть туда, в пустоту,Где ветрище ревёт, сатанея.
Прижимались к машине сильней,И таили, держали дыханье,И искали опору прочнейВ непрерывных скачках и метаньях.
Он в машине сидел и не мёрз,Лишь стеклянно оглядывал дали,А вот нас пробирал мороз:Мы ведь в кителях побежали.
Мы хватались за стропы чехла,И кричали в поддержку сквозь вьюгу,Что в мохнатых вершинах спала,А сейчас разгулялась по кругу.
Воздух сузился и почернел.Стали сумерки быстро сгущаться.Пистолет на ремне тяжелел,Начинал кобурою цепляться…
Били в тамбура дверь и в стекло,Били даже прикладом и в люки…Наконец-то и нам повезло:Проводница услышала стуки!
Перевал
Бул-ну
Подъём шестнадцать километров.Слов нет – серьёзный перевал.«Урал» взревел грудною клеткой,Когда про то от нас узнал.
В нём жило что-то человечье:Идти, и выбора здесь нет.Стена глухого бессердечья:Давай, давай, – кричит в ответ.
Двенадцать тонн на сцепке сзади,Двенадцать тонн без тормозов!И одного лишь только ради,Чтоб быть у самых облаков,
Где ветр, свободой опьянённый,Природе здравицы кричит,С вершин, сорвавшись, оголённыхНа крыльях ледяных летит.
На скользких склонах суковатоБерёзы, сосны рвутся ввысь.Ведь не впервой, так туговато,Но топлива – хоть захлебнись.
Сначала шли, ползли, пыхтели,Асфальт давили под собой,И радиаторы кипели,С чертой сближаясь роковой.
От печки жгучей задыхалисьВ шинели, в куртках, в тесноте.Угрюмо скалы надвигались,Тесня к отвесной пустоте.
Призывно клапана стучалиГремели пальцы у поршней,Акселератор отпускали,Чтоб этот шум не стал сильней.
А на последних сотнях метровМы шли с камнями у колес,Чтобы прицеп с холодным ветром«Урал» не сбросили в откос.
Стрельбы
Боевым расчётам 7 и 10 дивизионов 267 зрбр;
оз. Гунда, полигон «Телемба», 02.04.1981г
Мишень свалилась «на крыло»:При входе в зону подорвалась.Экрана чёрное стеклоНа точки светлые распалось.
Но привода не повело(Нас Бог хранит) – АС осталось.И в перекрестие вошлоРакеты жёлтое пятноИ по команде разорвалось.
В кабине тёмной тишинаВдруг непривычная настала,Хоть напряжения волнаС души у каждого отпала.
От командира до бойцаМы честно долг свой выполнялиИ рвали жилы и сердцаВ порыве боя до конца,Чтоб доказать, что устояли.
Ведь прежде чем попасть сюдаИ испытать себя на точность,Полгода ратного трудаКовало в нас металл и прочность:
Учёба, марши, караул,Ночные тренировки-гонки…Двух дизелей надрывный гулВинт вентилятора втянулИ раздавил на перепонках.
Кто знал, что так произойдёт:Мишень взорвут при входе?Когда ракеты в полный лётУж зверя взяли на охоте.
Чутьём локаторным своимОни её держали цепко.Миг торжества неотвратим…Секунды не хватило им,Чтоб разметать осколки метко.
Фурора нет. Не повезло.От счастья в воздух не стреляем.Хотя уж как удачно шло:Нашли мишень… Сопровождаем.
«Стартовики» в расчётный срокС ракетой справились на «пушке».Команд посыпался поток.Руководитель стрельб примолкИ к уху приложил наушник.
Все тут же слухом напряглись,Молясь, чтоб не пришло отмены.И всех одна сверлила мысль:Какая дальность до мишени?
Вот долгожданное: Огонь!Нам разрешили делать пуски,Команде кнопку жму вдогон.И слышно, как волнует бруствер.
Учебная стрельба
Боевым расчётам 7 и 10 дивизионов 267 зрбр;
оз. Гунда, полигон «Телемба», 01.04.1981г.
Расчёты чтоб в кабинах не скучали,И чтобы обстановку до предела накалить.В комиссии не долго совещались,Чтоб «постановщика» сквозь зону пропустить.
Тот обстоятельно, сверкая светлыми бокамиВ лучах рассветных солнечной пурги,Усыпал небо облакамиИз тонкой металлической фольги.
Приободрённый безнаказанностью этойНевдалеке он принялся кружитьС задачей сложной радиоразведки,Чтобы эфир помехами «забить».
Чтобы экраны разом засветилисьИ начали отчаянно мигать.А самолёты лихо проносились,Что мы их не сумели распознать.
Пружиной сжавшись, время побежалоИ сохранилось как обрывки сцен,Где гулко, где дрожало и визжалоНа записях магнитофонных лент.
Команды сыпались, им вторили доклады,Жил по инерции машинный интеллект…Валили всё, пугала наша жадность,Так таял на глазах боекомплект.
Строчил, как автомат, в блокнот инструктор.Динамик надрывался и хрипел.А мы стреляли грамотно, по пунктам,Как Боевой Устав предписывал, велел.
Ошибок ни за что бы не простили.Затвором шумно щёлкал фотоаппарат,Как на планшете данные чертилиНачальник штаба и солдат.
Чтоб избежать ненужных разговоров,И исключить уловки и обман,Сверяли долго показания приборовС тем, как задумывался план.
Багульник
Ещё бывает холод жуткий,Мы в кунге мёрзнем по утрам…Но солнце, раздвигая сутки,Скользит по лиственным стволам,
Тепло в коре уже теснитсяИ рвётся к розовым краям,И, переполнившись, сочится,Сбегает змейкою к корням.
Невесть какие-то пичужки,Что начали чуть свет летать,Вверх-вниз снуют по жёлтым стружкам,Стараясь, пищу разыскать.
Искрится снег и проседает,Ему сегодня невдомёк,Что он не просто отступает,А порождает ручеёк,
Едва заметный, безголосый,Напоминающий слезу,Среди сугробов и торосов,Зимой наваленных в лесу.
А вот в проплешинах на склонах,Где ветры сдули верхний слой,Тараня белые заслоны,Прорвался тёмно-бурый строй.
Торчит ершистым одеяньемИ ждёт чуть большей теплоты,Чтобы сиреневым сияньемЗажечь байкальские цветы.
«Контуров цепь оживает…»
